Тема цифрового рубля носит уже не теоретический, а предельно прагматический характер, отметил председатель правления Ассоциации IPChain Максим Прокш: «Сегодня мы будем обсуждать то, что уже свершилось. А свершилось то, что у нас появился цифровой рубль. Мы попытаемся разобраться, что это значит для нас как потребителей и что означает для права».
По словам заместителя директора юридического департамента Банка России Андрея Борисенко, цель введения цифрового рубля — создать удобную систему платежей, бесплатных для физических лиц и с низкой комиссией для юридических лиц. При этом аналогия с наличной валютой весьма условна. «Иногда можно услышать о третьей форме денег, о кошельке. Но с точки зрения ГК это по своему правовому статусу безналичные рубли. Это непосредственно написано в подготовленных нами и принятых поправках в законодательство. Нет никакого “кошелька”, есть счет цифрового рубля в ЦБ РФ. Если говорить совсем просто, то вы не можете подержать цифровой рубль в руках, так что это не наличные деньги, а денежное обязательство. Просто не коммерческого банка, а Банка России», — отметил эксперт.
Андрей Борисенко подчеркнул, что сам по себе выпуск цифрового рубля не приведет к инфляции, потому что он осуществляется лишь тогда, когда человек переводит в цифровые рубли часть денег со своего счета в банке (такая функция будет реализована в приложениях банков — участников проекта). Таким образом, денежная масса будет оставаться одинаковой вне зависимости от того, сколько денег переведено в цифровые рубли. Не пострадают от введения цифрового рубля и банки, хотя бы потому что на цифровые рубли не платятся проценты по вкладам, в них не выдаются кредиты, по операциям с ними нельзя получить бонусные баллы, так что у людей просто нет стимулов хранить большие суммы в такой форме. К тому же определены и прямые лимиты на перевод денежных средств с банковских счетов физических лиц, открытых в кредитных организациях, для пополнения счета цифрового рубля.
Цифровой рубль может оказаться полезным в бюджетных отношениях. Возможность маркировки цифровых денег увеличивает прослеживаемость государственных денег. Это позволяет более эффективно контролировать расходование субсидий и других бюджетных ассигнований.
Андрей Борисенко подчеркнул, что неоспоримое преимущество цифрового рубля — большая надежность по сравнению с обычным безналом. Счет открывается непосредственно в ЦБ РФ, который фактически начинает выполнять новую, не вполне свойственную ему функцию розничного банка. При этом поскольку цифровой рубль является обязательством Банка России, то и отсутствует какая-либо необходимость в страховании денежных средств, размещенных на счетах цифрового рубля.
Платформа цифрового рубля технологически позволяет создавать шлюзы (мосты) для трансграничных переводов. Однако смогут ли россияне воспользоваться этой возможностью — вопрос скорее политический. Возможность трансграничных расчетов зависит от воли противоположной стороны. Соответственно, в качестве инструмента обхода санкций цифровой рубль сейчас не подходит.
Такой стороной может быть Китай или, например, КНДР, допустил модератор дискуссии, профессор-исследователь Digital IP, научный руководитель, ординарный профессор факультета права НИУ ВШЭ Антон Иванов: «У меня серьезные сомнения, что цифровой рубль приживется во внутреннем обороте. А вот перспектива международных расчетов может быть весьма интересна».
Бывший глава Высшего Арбитражного Суда уверен, что цифровой рубль едва ли будет интересен физическим лицам, которые предпочитают использовать в качестве расчетного средства безналичные рубли с дебетовых или кредитных карт. «Лично я продолжаю считать, что, если к цифровому рублю не будет пририсована кредитная функция, он никому даром не будет нужен. Наши граждане закредитованы. Для них любые платежи не из кредитного лимита невыгодны. А банки их не отпустят, потому что там приятные условия. Расплачиваясь цифровым рублем, с кредитными лимитами не поиграешь», — отметил он.
Антон Иванов также заметил, что суды еще несколько лет будут разбираться в феномене цифрового фиата. «А пока практика противоречива, у судьи есть свобода рук», — заключил он.
Введение цифрового рубля — последний акт Бреттон-Вудской системы, полагает вице-президент Ассоциации банков России Анатолий Козлачков: «Читая доклады мировых экспертных центров, посвященные цифровой национальной валюте, обращаешь внимание на то, что главная проблема, которую такая валюта призвана решить, — это интероперабельность, необходимость моментального прохождения транша “по шарику”. Теперь же тренд на глобализацию сменился противоположным — на формирование отдельных валютно-финансовых зон. В этой ситуации весь вопрос в том, в какой зоне окажется Россия и с кем она там будет “коннектиться”».
По словам Анатолия Козлачкова, несмотря на свои преимущества, цифровой рубль, как и другие технологии такого типа, несет и очевидные угрозы свободе личности, потому что ведет мир к предельной централизации и абсолютной прозрачности.
На ту же проблему обратил внимание генеральный директор ООО «Цифровые платежи» Андрей Михайлишин: «Частой ошибкой является то, что цифровой рубль порой относят к криптовалюте. Ведь криптовалюта основана на децентрализации, отсутствии эмитента. Цифровой рубль — это, напротив, централизация. Более того, со временем необходимость в посредничестве коммерческих банков может вообще отпасть. В рабочих документах Банка международных расчетов ставится вопрос о доверии. Из-за большого числа эмитентов доверие обеспечить сложно. Они приходят к тому, что в идеале эмитент денег должен быть один. И кто же это может быть? Да тот же Банк международных расчетов или Мировой банк. Тем не менее при развитии инфраструктуры цифрового рубля для трансграничных расчетов: создавая платежные шлюзы с другими цифровыми национальными валютами — мы получим интероперабильность расчетов для внешнеэкономической деятельности. В этом есть большой потенциал для цифрового рубля».
Профессор кафедры финансового права МГЮА Татьяна Рождественская в свою очередь заявила, что с точки зрения юридической доктрины под безналичными деньгами всегда понимались обязательства коммерческих банков. Если теперь под этим можно понимать обязательства Центробанка, значит, нужно менять юридическую доктрину. «Если цифровой рубль — это полноценные деньги, нельзя, чтобы он был только объектом гражданских правоотношений. В цифровой национальной валюте должна быть возможность платить налоги, какая-то часть бюджета должна быть в цифровом рубле».
Кроме того, Татьяна Рождественская отметила, что вопросы вызывает процедура разрешения споров между владельцами цифровых счетов и ЦБ: будут ли они разрешаться через кредитную организацию? Или непосредственно в Центробанке? «Банк России не работает напрямую ни с физическими, ни с юридическими лицами. И, насколько я знаю, никаких дополнительных структур или кадров для этого пока не предусмотрено», — отметила она.
Тему разграничения ответственности коммерческих банков, предоставляющих доступ к цифровому рублю и ЦБ, на счетах которого он размещается, затронул руководитель направления «Правовое развитие» Центра стратегических разработок Максим Башкатов: «Цифровой рубль — это такие безналичные деньги, к которым большинство положений о безналичных деньгах не применяется, в первую очередь в том, что касается ответственности. Обязанности оператора платформы описаны общими фразами: сохранность, стабильность. Напоминает обязательства в законе о цифровой валюте».
По его словам, в законе нет ясности, выступают ли коммерческие банки в качестве агентов, посредников, комиссионеров ЦБ и как будет разграничена ответственность между ними и Центробанком в случае сбоя системы, учитывая, что ожидания людей обычно связаны с тем, кто предоставил им доступ к инфраструктуре. «Пока что цифровой рубль — это мулат, которого не принимают в приличное общество нормальных банковских расчетов с камином, но который тем не менее очень хочет доказать своим родителям, что имеет право на существование», — подытожил эксперт.
